Обвиняется Центробанк

Не знаю точную статистику, но подозреваю, что слово «Центробанк» в последние три месяца упоминалось в масс-медиа и Интернете в разы чаще, чем в последние три года.

Причем эмоциональный градус этих упоминаний вырос в десятки раз. Центробанк сегодня склоняют бабушки на лавочках, держатели депозитов, валютные заемщики, парламентарии, политики и чиновники.

Чаще всего – в контексте обвинения. Постепенно Центробанк становится виновником всего плохого – рецессии и экономического кризиса, обвала рубля, роста цен, безрадостных перспектив. Оценки ЦБ резко идут вниз.

Полная аналогия с историей валютных ипотечных заемщиков – в форс-мажорных обстоятельствах в России начинают искать и очень быстро находят ответ на вопрос «Кто виноват?», а не «Что делать?».

О минусах действий Центробанка в последние месяцы говорить не буду – по ним не прошелся разве что ленивый. Пожалуй, главный минус, который не могу понять – почему Центробанк не может или не хочет играть на бирже, на которую, по сути, отпустил рубль? Почему крайности: либо каждый день держим костыли завышенного рубля либо вообще напрочь отказываемся от точечных валютных интервенций. Но это – тема отдельного разговора.

О плюсах повторять не стану. На мой взгляд, главный плюс – мы впервые с 1917 года обрели свободно конвертируемую валюту. Которая сразу же стала свободно конвертироваться на совершенно ином уровне, чем нам бы хотелось. Но разве кто-то обещал, что рынок откликается на «хотелки»?

Поговорим о «винах» и «виноватых».

Обвал рубля. Виноват ли ЦБ? Рубль в полной корреляции с падением мировых цен на нефть. Где тут вина? Явно не Центробанк – источник «сырьевой зависимости» России. Явно не Центробанк должен был озаботиться лечением «голландской болезни». Судьба и объективные обстоятельства рынка дали на это время – более десяти лет. Что было сделано? Модное Сколково, скоростной поезд меж двумя столицами, олимпиада второго уровня (зимние олимпиады все же – второго уровня), куча местечковых «глобальных евроазиатских форумов» и рабочая группа по созданию мирового финансового центра в Москве. Да, за эти годы еще успешно прикончили или сократили бюджетные доходы от казино и табачной продукции, еще более усиливая зависимость бюджета от нефти.

Норвежская крона также резко девальвировалась в связи с падением цен на нефть, но там что-то никто не обвиняет норвежский Центробанк. Мне возразят: крона девальвировалась вдвое меньше, чем рубль. Верно. Но и в бюджет Норвегии закладывается вдвое меньшая планка цен на нефть, чем в России. Не наводит на некую простую аналогию? Вдвое больше нефтяной зависимости – вдвое больше девальвации национальной валюты.

Экономика? Да, около года назад в устав Центробанка заложили такую опцию, как содействие «экономическому развитию». Но разве Центробанку передали полномочия формировать государственные программы развития? Оптимизировать налоговую систему для поощрения малого и среднего бизнеса? Распределять государственные инвестиции? Набиуллиной дали право объявлять налоговые каникулы? Симановский принимает решения о перманентных инъекциях нашим супервеликим госкорпорациям? В компетенции Сухова – бюджетный секвестр?

Нет, это по-прежнему в ведении совсем иных институтов. Более того, три месяца прошло с момента «валютного кризиса». Самые лояльные головы перестали говорить о «росте» и научились произносить «запретные слова». Но правительство так и не выдало ни программу антикризисных действий, ни хотя бы тезисный набросок того, что же оно намерено предпринять. Но виноват по-прежнему кто? Центробанк.

В уже упомянутой ситуации с валютной ипотекой эта странная ситуация отразилась как в маленьком зеркале. Были ли подобные форс-мажоры на практике? Да, в Венгрии и Польше. Кто брал на себя механизм разруливания ситуации? Правительство. У нас же – опять виноват Центробанк.

Недавно автор этих строк был на одной «финансовой» телепрограмме вместе с омбудсменом Павлом Медведевым. Который сказал очень верные слова: «Если бы я был на месте власти – не уверен, что знаю, что бы делал. Но одно я знаю точно: я бы не молчал, а хоть что-нибудь сказал заемщикам». Между тем правительство не только не делает. Оно даже не разговаривает. Виноват кто? Центробанк.

Похоже, у нас действительно мегарегулятор – во всяком случае, возлагают на него мегаответственность. Практически за все.

Если речь идет лишь о поиске «стрелочника» – оно бы ладно. Дело для России привычное, куда более привычное, чем создание внятной программы, состоящей не из «хотелок», а их пунктов. Но в оркестре критики в адрес Центробанка зазвучала все увереннее особая тема. Критики все чаще говорят о том, нужна ли независимость Центробанка.

Наиболее системно этот тезис озвучивает один из главных публичных критиков Центробанка – депутат Евгений Федоров. Но и в правительстве зазвучало: не так давно вице-премьер Игорь Шувалов высказался на тему «маниакального стремления Банка России подчеркивать свою независимость».

Стремление подставить под вопрос независимость ЦБ тоже, похоже, становится уже маниакальным. Или – плановым?

Независимость эмиссионного банка от правительства, как известно, – краеугольный камень современных финансовых систем во всем нормальном мире. Извините, не во всем, в Северной Корее, полагаю, она отсутствует.

Впрочем, это краеугольный камень не только финансовых систем, но и политических. Потому что, как только регулирование денежной-кредитной системой государства становится во власти правительства, оно из управляющего превращается в собственника. Логику, полагаю, объяснять не нужно.

Проблем сегодня на финансовом рынке много. Но появился и новый системный риск. Куда более системный, чем завышенная процентная ставка. Риск того, что, обретя независимый от власти рубль, мы можем потерять независимый от власти эмиссионный центр. И этот риск мне представляется не из тех, на которые можно не обращать внимания…

Что же касается темы «виноватых» – пора прекратить искать пуговицу. Даже если это самое простое, что сейчас можно сделать.