В ожидании "утра новой эпохи"
В том числе - и самого себя. И поэтому попытки создать собственное мироздание никогда не теряют своей вечной, наркотической притягательности.
Среди всего того, что открылось после крушения прочных стен советской империи, обнаружились пять томов, принадлежащих перу английского писателя Дж. Р. Р. Толкиена. Казалось, что он, подобно другим, промелькнет на волне моды и займет соответствующее место на книжных полках библиотек. Однако эта "упаковка" оказалась ему слишком тесна. Толкиен в жаждущей пророков России - "больше чем поэт". Тем более, что до нее самый читаемый писатель в мире завоевал весь свет.
Пересказать Толкиена невозможно. За 18 лет британский профессор-лингвист создал целую вселенную, начавшуюся занятной детской книжкой "Хоббит" и раскрывшуюся во всю мощь в "Сильмариллионе" и трилогии "Властелин колец". Имя этому миру - Средиземье, населенное людьми и гномами, эльфами и гоблинами, троллями и хоббитами. А судьбы этого мира, как, наверное, судьбы любой вселенной, решаются в вечной борьбе добра и зла, в результате которой "над Средиземьем занимается утро новой эпохи...".
Самиздатовские переводы Толкиена ходили по рукам с 1974 года. По слухам, первый из них сделал Борис Гребенщиков. В Москве и Питере толкиенисты долгое время принадлежали к богемным кругам - литературным и рок - музыкальным, ведь именно они имели доступ к литературе на иностранных языках и возможность жить в мирозданиях не по Марксу. В 1982 году наконец выходит на русском языке первая из трех книг "Властелина колец" - "Хранители". К 1989 году Толкиен издан весь, и начался настоящий бум.
Из досье. Сегодня в стране созданы сотни толкиенистских клубов, объединяющих, по самым приблизительным оценкам, несколько десятков тысяч человек в возрасте от 14 до 40 лет. Многие из них нивелируют переводы книг своего кумира, создают "средиземские" словари, музыку, учебники магии и прочее, и прочее, среди которых есть даже "Поваренная книга тролля". Издаются толкиенистские газеты - "Фан Гиль Дон", "Третья тема". Созданы спектакли, а где-то, по слухам, даже многосерийный мультфильм. Вселенная Толкиена разрастается, обретая все новые детали. Но венцом всего являются "хоббитские игры" - самое главное для каждого, кто называет себя толкиенистом.
В 1985 году студия "Рассвет" в Москве впервые устраивает ролевые игры по Толкиену. Спустя пять лет грандиозные "хоббитские игры" проходят в Красноярске, на них и возникает идея создания "Толкиен-центра". Летом 91-го - игра на Яхроме под Москвой. В 1992 году - Уфа, 1993 - Самара и Екатеринбург. И это не считая множества региональных игр - от Южно-Сахалинска до Санкт-Петербурга. Центрами толкиенистов становятся Москва, Красноярск, Владивосток, Казань и ряд других городов.
В Москве толкиенисты собираются на свои "четверги" у библиотеки Нескучного сада, описанного Карамзиным еще в "Бедной Лизе". С 1792 года деревца успели "слегка" подрасти и сейчас это - дремучий лес на берегу Москвы-реки. Один из авторов этого материала отправился туда в поисках толкиенистов.
...Весь облепленный листьями от бесчисленных падений в овраги брел я около часа, бормоча проклятья и журналистике, и толкиенистам. Но наконец удалось найти место сбора.
На пятачке перед библиотекой было человек семьдесят, и шума они производили столько же, сколько восточный базар средней величины. Несколько человек дрались на дубинках и деревянных мечах. Неподалеку молодой и интеллигентный с виду человек колотил со всей дури ногами по дереву. Дерево дрожало и роняло листву. В центре толпы пели песни под гитару.
Часть народа была узнаваема - ксивнички, хайратнички, фенечки. Любопытство взыграло, и я "пошел в народ". Народ оказался общительным и с удовольствием рассказывал, что знал...
Каждый толкиенист проходит в своем развитии несколько стадий. От "толкинулся сам - толкини другого" до "не прав профессор, не так все это было". 24-летняя Екатерина, по ее словам, достигла высшей стадии - "ненавижу толкиенистов". Она говорит: "Я люблю их как людей, я очень люблю Толкиена как писателя, я люблю его книги и персонажей, но толкиенистов - ненавижу".
Другая девушка не любит, когда ее называют "мирским", а не "игровым" именем. Она называет себя Ниенна Проклятая. Одна из самых известных личностей в этой среде. Толкиенисты приходят послушать ее песни, рассказы, а то и просто посмотреть на нее. Для них она - апологет тьмы, одна из тех, кто решил взглянуть на мир Толкиена с "той" точки зрения. Но для нее это не просто взгляд: "Профессор Толкиен рассматривать этот мир иначе, чем с позиции христианства не мог. Он выбрасывал, отсекал все тексты, из которых можно было бы сделать выводы в пользу сил тьмы. Это очень заметно, если сравнивать ранние тексты и "Сильмариллион". Поэтому эту книгу можно рассматривать как хронику, написанную победителями. У побежденных же сил тьмы никто ничего не спрашивал. А мы решили посмотреть с точки зрения побежденных - страшновато, иногда очень тяжело и очень больно. "Крылья черного ветра", так называется первая книга, написанная вместе с Натальей Некрасовой. Выйдет она где-то через полгода в Москве. Писать очень тяжело, может быть написан эпизод и затем без всякого повода поднимается температура. Или начинаются житейские неприятности и усиливаются по нарастающей. Иногда что-то описанное в книге затем повторялось в жизни".
Мистика все больше окутывает существование толкиенистов. Многие их них твердо убеждены, что живут в мире Толкиена. Для них это не игра, а единственная форма существования.
...Подходит очаровательная девушка лет шестнадцати и серьезно заявляет: "Я - назгул" (назгулы в книгах Толкиена - воители-призраки, ставшие слугами зла). Смотришь на нее с недоумением, а она добавляет, что она назгул, но в детстве. Серьезно. И какие-то диагнозы сами собой напрашиваются. Среди толкиенистов ходит трактат Александра Ковалева "Противоборство сил добра и зла в трилогии "Властелин колец". Несколько выдержек из него: "Творит ли дьявол зло? Нет! Совращает ли он людей с пути истинного? Нет! Не его, а Бога надо называть "врагом человеческим"... Сатанизм - это не религия. Религия - это опиум для народа, а дьявол не может отравлять людей. Сатанизм - это убеждение. Ни к чему не обязывающее убеждение. Слухи о дьяволе как о враге распустила церковь, боясь за репутацию своего пассивного и безразличного к судьбам человечества божества..."
Трактатами дело не ограничивается. Кто-то пытается всерьез заняться черной магией, которая определила судьбы толкиеновского мира. Драпируется квартира во все черное, сажей красятся свечи. Фанатики ставят себе клеймо раскаленным железом, смешивают кровь. Однажды один из толкиенистов, пытаясь сделать себе надрез тупым серебряным ножом, так полоснул по венам, что пришлось вызвать "неотложку". Масса толкиенистов заявляют, что выходят даже в астральное Средиземье. Их называют астролопитеками. Звонят такому друзья, а им отвечают: "Его нет дома, он в астрале". У толкиенистов даже диалоги такие случаются:
- Слушай, ты сейчас в астрал выходишь?
- Нет.
- И не выходи, там сейчас такая уйма народу. Шумно. А помнишь, как было когда-то? Тихо, светло и никого...
На одной из московских квартир, известной как "нехорошая" (кстати № 50), собирались эти люди, занимались магией, вели астральные войны, глюков гоняли. Соседям шум за стеной не понравился и то ли они, то ли родители, чьи чада бесследно исчезли в астрале, вызвали милицию. Выглядело это так: дверь вышибается, врываются омоновцы в шлемах и с автоматами и видят... На столе стоит девушка в одной простыне, воздев руки к потолку, и произносит сакраментальную фразу:
- Вижу..., давайте мне свою энергию.
Тут их всех и повязали. Милиция долго соображала, куда их вести - в КПЗ или сразу по назначению. Малолетних отпустили, остальных оставили посидеть в КПЗ.
...В толпе толкиенистов у Нескучного выделяется колоритный юноша лет двадцати пяти. Глубоко запавшие глаза на обветренном, загоревшем лице, унизанные перстнями пальцы - Константин Смирнов. Он рассказал об эксперименте, который ставил под Йошкар-Олой: "Игры назывались "Постапокалипсис" - жизнь после ядерной войны. В игре участвовали две земли - Обетованная и Запределье - зачарованный край, населенный чудовищами и людьми мрака. Чем мы занимались? Воздействовали на внутреннее эго людей. Каким образом? Мы людей пугали. И смотрели - что получится. Этим мы пытались изменить людей к лучшему. Что нам удавалось точно, так это попугать людей".
Из досье. В хоббитских играх моделируются сюжеты из книг Толкиена и других - жанра "фэнтэзи". В крупнейших из них участвуют около 500 человек и длятся они до пяти суток, обычно - в лесах. Играющие пытаются скурпулезно воспроизвести одежду и оружие, обычаи и обряды сказочных народов. Все они делятся на сторонников светлых и темных сил и ведут борьбу за обладание Средиземьем. В ходе действия разыгрываются сражения на мечах и дубинках, имитируется магия, горят костры, устраиваются ночлеги и походы. У игроков свои "легенды" и "игровые имена", которые со временем становятся постоянными. Игра проходит под руководством "мастеров".
Говорят, что во время игр происходят очень странные вещи. Автор "Крыльев черного ветра" Ниенна в магию не очень верит, но: "я - рационалистка и не думала, что можно говорить с лесом. С ним можно говорить и он отвечает - я это видела. В последнюю ночь игры я чувствовала, что лес нас не понимает и очень хочет, чтобы мы отсюда уехали".
...В 1990 году в ходе красноярской игры возникла идея, что борьба между силами добра и зла может воздействовать на реальный мир, и что если в игре победят темные силы, что возможно, зло победит в стране. Тогда победили светлые. А в 1991 году на большой августовской игре победили темные силы. Толкиенисты вышли из леса, а в стране - путч.
Еще через год все запуталось, темные силы не стали "официальными" победителями. Но в конце игры началась всеобщая "кровавая резня" Представители светлых сил на игре творили невообразимое. Эльфы, которым судьба и Толкиен предназначили быть светлыми и благородными, "грабили" и "убивали" безоружных, добивали раненых, нарушали договоры и приносили кровавые жертвы. В игре участвовали люди, которые вообще не представляли, кто такой Толкиен. У них другие задачи - пять эльфов, например, за игровой день зарезать. Хотя бы в игре.
Трудно судить о том, насколько игра влияет на наш мир. Безумие нашего мира на толкиеновскую вселенную - точно. И умножается на мистику и увлеченность ее "жителей". Сами толкиенисты замечают, что отношения непримиримости "светлых" и "темных" не исчезают с окончанием игры. И говорят, что игры становятся все более жестокими.
На питерском телевидении прошел слух, что после очередной игры по Толкиену три человека покончили жизнь самоубийством...
Что это все вместе - массовый психоз, новый вид наркотика или религиозной секты? Сегодня, когда так легко ставятся безапелляционные диагнозы, говорить об этом рано. Но уже можно, присмотревшись внимательнее, определить какие-то закономерности.
Люди во все времена стремятся к какой-то общности. Чувствуя себя слишком открытыми в большом мире и не умея существовать вне искусственной системы координат, общность просто человечества как такового для них - слишком абстрактна, слишком неуютна. Вся система человеческих этики и мышления построена на тех или иных координатах-градации, человек с любой стороны - научной, психической, религиозной, этической - познает мироздание, только разложив его по полочкам. И если уж он отличает диван от ложки, только отнеся их к разным общностям - мебели и посуде, то самого себя он делит и делил во все времена на рабов и феодалов, воинов и монахов, интровертов и экстравертов, "добрых" и "злых". И как всегда любили люди старинные столы с потайным ящичком, так и здесь всегда существовал соблазн создать общность тайную, полумистическую, доступную только для посвященных. Так возникали все подобные союзы - от масонов и религиозных сект до фанатиков альпинизма и толкиенистов. Так находят себе неофитов многочисленные братства и богородичные центры, партии и тайные "союзы меча и орала", всевозможные клубы коллекционеров и прочие, и прочие, и прочие.
Это не болезнь, это - только возможность болезни. А какой вирус определяет извечную тягу человека объединиться с себе подобными - доброкачественный или болезненный - дело случая и конкретной ситуации.
Сегодняшняя ситуация насыщена злокачественными вирусами. И это тоже естественно: для человека, из душной комнаты вышедшего на морозный воздух, и для страны, после "железного занавеса" оказавшейся открытой всем "ветрам свободы", болезненная адаптация неизбежна. И начинается ломка, доходящая до эпатажа. А последний легко использует для самовыражения что угодно - от наркотиков до Толкиена...
Это не Толкиен принес безумие в нашу жизнь. Это наше безумие настоящее заразило собой Толкиена. Прекрасная сказка британского профессора в которой в конце концов гармония и любовь побеждают любое зло и любую "черную магию", не виновата в том, что так сложилась судьба в этой стране. И не только в этой.
- Мы сегодня переживаем с Толкиеном то, что Запад переживал в 60-е годы, когда ломались их стереотипы, их идеалы и привычные нормы, - говорит президент казанского клуба любителей фантастики Андрей Ермолаев. - Как известно, любое лекарство в неумеренных количествах становится ядом. Проблема извращений на фоне любви к творцу Средиземья будет существовать до тех пор, пока в нашей жизни остаются "бардак" и неустроенность. Весь этот "маразм" со временем забудется, а "культурный слой" - литературные тексты, стихи и песни - останутся...
Когда-нибудь так и будет. Пока же люди уходят во вторую реальность, живут в преддверии ноябрьского конца света или просто "ждут перемен". Все эти уходы подобны сотне свеч в знаменитом кадре, когда звучит гимн нашего времени - "Мы ждем перемен". Мы - "потерянное поколение дворников и сторожей", подавшее заявление об отставке. Мы - полукастраты тоталитаризма, не захотевшие петь в его хоре, но и едва ли способные на рождение чего-то нового.
Будем надеяться, небезвозвратно. Мы перестанем, наконец, уходить в "другую реальность" и вернемся со своими деревянными мечами в эту. Чтобы не исчезнуть и не потерять самих себя в ожидании утра новой эпохи.
Газета «Известия Татарстана» (Казань), 17 ноября 1993 года