Василий Высоков: «Все, что мы делаем, – мы делаем для любви»

Банкиров упрекают, что малый бизнес они не любят. Предпринимателей – в том, что они непрозрачны и ненадежны как заемщики.
Профессор Василий Высоков утверждает, что это не так.
Новая книга Василия Высокова «Банки любят малый бизнес» – ответ на вопрос, как можно выстроить отношения между российским банкингом и российским предпринимательством.

О книге, любви и малом бизнесе – беседуют главный редактор портала Finversia.ru Ян Арт и председатель совета директоров банка «Центр-инвест», председатель комитета по МСП Ассоциации банков России Василий Высоков.

– В рамках сочинского форума вы презентовали свою новую книгу «Банки любят малый бизнес» и она оказалась очень необычной. Во-первых – как форма представления результатов работы Комитета МСБ Ассоциации банков «Россия» . Во-вторых – по информационным посылам, которые глядят на нас со страниц в виде названия глав… С одной стороны, это книга про банки и малый бизнес, с другой — это книга про любовь. Вот эта love story между банками и малым бизнесом — это некий ход, чтобы привлечь внимание, или вы действительно верите, что между этими двумя сущностями есть любовь?

– Любовь существует вообще всегда и везде, в том числе – между банками и малым бизнесом. Там есть определенные недостатки, но зачастую многие вещи инсинуируются просто лишь потому, что в эти хорошие взаимоотношения стараются влезть всякие посредники, «помощники» – для того, чтобы получить свою долю. Есть свахи, которые хвалят и малый бизнес банкам и банки малому бизнесу, а есть сутенеры, которые каждой стороне рассказывают о рисках, а в результате создается впечатление, что банки и малый бизнес — это вещи несовместимые.

– Что есть модели «свахи» и «сутенера»? Ведь было очень много подходов апробировано, чтобы обеспечить финансирование малого бизнеса. Это и госгарантии, это и региональные всевозможные фонды, это и попытка заменить банки каким-то квазиструктурами…

– Если говорить о финансовых взаимоотношениях, то самая грамотная система — это система гарантий, потому что у малого бизнеса для того, чтобы стартовать, не всегда хватает залогов, которые требуются в соответствии с правилами регулятора. Но если банки хорошо знают риски своего клиента из малого бизнеса, то они могут купить гарантию и использовать эту гарантию для того, чтобы у себя на балансе грамотно отразить все необходимые риски.

А «сутенерство» — это деятельность общественных организаций, которые с высоких трибун формируют в общественном сознании негативное отношение.

Например, традиционный миф о том, что банки не кредитуют малый бизнес… 6 триллионов рублей — это объем кредитов малому бизнесу, которые банки выдали в прошлом году. Если вы считаете, что 6 триллионов это недостаточно для проявления любовных чувств…

Все материалы Finversia-TV

– Вот эту цифру вы вынесли на обложку книги и сравнили с программой «6,5» – очень хорошей программы с точки зрения техники, но очень крошечной, к сожалению, с точки зрения объемов.

– Она и должна быть крошечной, потому что если кто-то субсидирует, кто-то получает льготу, то кто-то – монетизирует эту льготу. В моей книге приводятся слова президента России о том, что льготы всегда ведут к нарушениям.

– То есть вы против ассиметрии подходов финансирования малого бизнеса?

– Конечно! Если по каким-то решениям (неважно, чьим) происходит отклонение от рыночных условий, то рано или поздно находятся желающие монетизировать это отклонение – только и всего. Деталями пусть прокуратура занимается.

– Вернемся к 6 триллионам. 6 триллионов – цифра, впечатляющая даже в сравнении с ВВП России, но всё-таки если бы вас попросили навскидку оценить, а сколько вообще малый и средний бизнес России хочет получить инвестиций в год?

– Есть разные цифры. В моей книге приводится мнение Международной финансовой корпорации, которая сделала следующий анализ: взяла условия развитых стран и посчитала, какой была бы дополнительная потребность малого бизнеса в кредитах, если бы развивающиеся добились бы таких же условий… Для России это оказалось 14 триллионов рублей.

То есть порядок цифр очень большой и, к сожалению, у нас получается так, что, несмотря на потребность в дополнительном финансировании, государственная система регулирования малого бизнеса не стимулирует этот процесс. Изумительное исследование, которое проводили «Опора России» вместе с Промсвязьбанком, показывает, что две трети малых предприятий вообще не хотят обращаться за кредитом. По разным причинам, – бюрократические процедуры, залоговое обеспечение и т.д. и т.п. Чтобы получить кредит в банке малый бизнес должен быть кристально чистым – понятно, что таких условий ювенальных нет и начинают использоваться уже криминальные схемы, когда включается «счётчик» за выданный кредит и так далее. Существующая система управления малым бизнесом лишает банки бизнеса примерно на 10-14 триллионов рублей. Не дают банкирам любить малый бизнес…

– На ваш взгляд, банки могли бы еще на 10-14 триллионов прокредитовать российский малый бизнес?

– Да.

– То есть 6 триллионов — это не объективная сумма, а лишь то, что прошло через горлышко условий кредитования?

– Точнее сказать, через щели государственного регулирования малого бизнеса. Характерно, что проблема самозанятых существует во многих странах. Но в мире для решения проблемы используется «формализация самозанятых», а у нас «легализация», то есть в мире для самозанятых дают «морковки» и пряники, а у нас – только кнут.

– ОК, с суммой мы определились, со структурой определились. Теперь вопрос – сроки. О каких все-таки сроках идет речь? У этих 6 триллионов какой «дедлайн»?

– В российской банковской системе приходится сурово подходить к срокам. Поскольку у нас любой вклад можно отозвать в любой момент времени, то у нас просто-напросто нет денег для того, чтобы вообще кредитовать. Как поступают банки? Банки стараются свои пассивы диверсифицировать таким образом, чтобы, кроме вкладов населения, которые по сути являются в любой момент отзываемыми остатками на счетах иметь действительно долгосрочные пассивы. Оформляются долгосрочные вклады населения – на конкретный срок. Но на самом деле это некий самообман (любой вклад человек может забрать досрочно), с которым соглашается регулятор, потому что в противном случае у населения депозиты вообще бы никто не стал брать. Нормальной была бы система краудфандинга, но к ней мы будем еще двигаться.

– Кстати, о рисках. Вы говорили, что главный бизнес банков – продавать и покупать риски…

– Так говорят коллеги из других банков. Я всегда подчеркивал, что настоящие банкиры должны управлять рисками. Следует пояснить, о чем речь… Почему нам, в банке «Центр-инвест» удается успешно работать с малым бизнесом? Мы используем не спекулятивную модель, а модель устойчивого развития. В чём разница? Спекулятивная модель работает так: выросли риски в экономике – надо повысить ставки по кредитам. Банкиры-спекулянты повышают ставки – клиент берет дорогой кредит, идет в более рисковый бизнес возвращается оттуда с дефолтами. В спекулятивном банке снова крик: «Опять выросли риски, давайте повышать ставки!»… Это не работает! Банк — это не просто купля-продажа рисков, а еще и  управление рисками. Риски выросли – садимся с клиентом и снижаем риски! Когда программа управления рисками разработана – нет смысла повышать ставки, клиент уходит довольный, потому что он получил дешёвый кредит, вовремя реализует проект, возвращает кредит. Все счастливы и все довольны.

– Какие риски мешают кредитованию малого бизнеса?

– Обычные риски связаны с проверкой гипотезы не допустить ошибку первого рода «как бы чего не вышло?». В современном мире возрастает риск сделать ошибку второго рода: за жестким регулированием упустить то, что может стать новым прорывом. Разные проверяющие работают в банке «Центр-инвест» 3200 в году. Для справки: в году около 250 рабочих дней. Этот массив информации позволил построить модель искусственного интеллекта, которая затем была апробирована на результатах опросов малых предприятий, а даже в ходе бесед с чиновниками. Половина проверок в России – это констатация факта, что все в порядке, 20% проверок – толковые рекомендации проверяющих, снижающие риск ошибок, 15% – коррупционные предложения, 10% – операции прикрытия происков конкурентов, 5% – заказов криминальных структур. 

– Скажите, насколько беззалоговое кредитование малого бизнеса для России проблемно и какой процент занимает в общем объеме кредитования малого бизнеса?

– Оно везде проблемно. Зачем нужен залог? Банк «Центр-инвест» один раз в своей истории  брал кредит под залог здания, которое мы приватизировали. Это была трехлетняя эпопея и, когда вместе со Всемирным банком мы проходили вокруг этого здания, я говорю: «Боже мой! Вот за 2 млн. долларов целый квартал отдавать вам в залог?» На меня внимательно посмотрели: «Профессор Высоков, а вы что, собираетесь не возвращать нам кредит?!»… Конечно, в России популярен бизнес, когда банки берут залог для того, чтобы его потом захватить. Но наша позиция заключается в том, что нам не нужен ваш залог, мне не собираемся захватывать ваш бизнес, это запрещено нашими учредительными документами, учредителями, среди них ведущие европейские финансовые институты развития… Поэтому мы не занимаемся наращиванием залоговой массы.

У нас нет залога на кредиты до 300 тыс. рублей — это достаточно для того, чтобы купить компьютеры и начать заниматься собственным бизнесом. Но если это 3 млн. рублей, то должно быть, по крайней мере, поручительство родных, близких, друзей и знакомых. Кто-то должен какой-то залог оставить. Смысл залога в стартапах заключается в том, чтобы стартапер имел больше ответственности, чтобы ему было, что терять. Потому что иначе, если у него что-то не получилось, он кредитору приносит ключ и говорит: «Ребята, мне это надоело, забирайте, а я пошел». И вот тогда приходится за него доделывать и это – самое неприятное в любом проектном финансировании, в том числе – и в стартапе.

– Ваш банк создал что-то вроде инкубатора для стартапов?

– Теперь это уже акселератор. Мы начинали с того, что у нас была создана система стимулирования малого бизнеса на основе портала для предпринимателей «Всеобуч» (всеобуч.рф). После этого мы проводили регулярные занятия, проводили конкурсы со студентами, которые выдвигали свои проекты. И это тоже школа обучения. А потом мы консультировали их, у нас работали наставники… Теперь это все наши образовательные проекты нас в одном флаконе. Это технология, которая позволяет обучить, взять за руку, провести через все финансовые тернии к звездам, через все риски, и реализовать креативное решение на практике.

– На ваш взгляд, эта технология масштабируема? Смогли ли вы дать пример другим банкам?

– Более того, Всемирный банк, Международная финансовая корпорация приглашала нас специально для того, чтобы мы рассказывали об этой технологии сотрудникам IFC со всего мира. Они собирали порядка 2 тысяч человек для того, чтобы мы могли обменяться опытом. Я горжусь тем, что этот опыт из России был представлен на такой площадке.

– В России есть разница региональных условий? Скажем, у вас на юге традиционно люди более предприимчивы, там более высокая доля самостоятельной предпринимательской инициативы?

– Я тоже так считал, что юг России — это такой «предпринимательский регион», у нас традиции предпринимательские и так далее… Недавно мы открыли филиал в Нижнем Новгороде. Оказалось, что там не меньше предпринимательских традиций, не меньше креатива. Предприниматели там хотят работать и успешно работают с банком «Центр-инвест».

– Вы в своей книге упоминаете такое понятие как «путинский прорыв». Что имеется ввиду в рамках проблем развития малого бизнеса?

– Без всяких политических аспектов скажу так: постановка вопроса, которая сформулирована в майском указе, – она имеет право на существование, она справедлива. Проблема есть и ее надо решать. Вопрос заключается в том, какими методами. Бюрократическими или всё-таки используя предпринимательские ресурсы? Я прекрасно понимаю, что бизнес сегодня готов предложить решения по каждому из направлений указа. На основе традиционных представлений мы не решим проблемы малого бизнеса. Президент Российской Федерации абсолютно прав в том, что нам нужен прорыв, причем прорыв по всем направлениям. Даже решение он предложил: нам надо отбросить все лишнее. Вот и многие системы государственной поддержки малого бизнеса – от них надо просто отказаться или переделать кардинальным образом.

– Вы имеете в виду многочисленные фонды, союзы, которые созданы в разных регионах?

– Да. Среди них есть те, которые работают хорошо, и среди них есть те, которые работают слишком бюрократично. И есть коррупционные институты. Давайте отбросим то, что мешает нам двигаться вперёд, и тогда у нас будет прорыв. По-другому не бывает. Если мы в будущее тащим не только то, что нужно, но и всякое барахло, то прорыва не будет.

– Вернемся к эмоциям…  В своей книге вы говорите не о выгоде, вы говорите о любви. Соответственно, и малый бизнес во всех странах мира, тем более – в России, это ещё и огромный внутренний драйв. Чтобы этим заниматься, нужно иметь любовь, веру, надежду, оптимизм, энтузиазм (оправданный или неоправданный), завиральную идею, точный просчет… На ваш взгляд, общий настрой у вас ли в Ростове или в целом по России – он каков? Нет ли у людей разочарования? Пугают студенты, которые раньше хотели все быть бизнесменами (и это была более здоровая реакция), а , теперь все хотят стать чиновниками…

– В книге приводятся очень красивый, я считаю, очень дорогой мне пример, когда на форуме ЕБРР награждали женщин-предпринимателей. И 300 мужчин сидели и слушали «феминисток», рассказывающих о том, что, мол, и гены у женщин, и вообще… А потом началась процедура награждения, встала Татьяна Николаевна Высокова и от российской делегации сказала очень простые слова: «Секрет успеха женщины в бизнесе – это любовь». И здесь Леонид Ильич Брежнев позавидовал бы, потому что зал буквально взорвался бурными продолжительными аплодисментами, переходящими в овации. Причём и женщины, и мужчины в зале аплодировали стоя. Потому что, в конечном счете, всё, что мы делаем, мы делаем не для денег, мы делаем для любви. Деньги – это всего лишь средство…

Прочитать книгу «Банки любят малый бизнес»: https://asros.ru/public/files/18/17864-bankilyubyatmalyibiznesvysokovv.v..pdf

Finversia.ru, 11 января 2019