Каждой твари - по паре
Недавно был подписан закон о передаче Промсвязьбанка Росимуществу. Как и предлагалось ранее, планируется создать на базе этой очередной «жертвы» оздоровления банк, обслуживающий предприятия военно-промышленного комплекса. Специализированный.
Минприроды России сообщило о планах создания «зеленого банка», который сосредоточится на экологических проектах. Специализированно.
Явно есть много вопросов (и больших объемов), связанных с финансированием ЖКХ. Можно было бы создать банк. Который специализировался бы на коммунальных проектах. А заодно – собирал бы коммунальные платежи. Специализированный.
Отдельный вопрос – сфера образования, о которой часто говорят, что она нуждается как в реформе, так и в более эффективном финансировании. Ну, и система кредитов на образование стране бы не повредила. Так что – логично создать банк, который… Специализированный.
Deja vue. Советская банковская система – Жилсоцбанк (для коммуналки), Сберкассы (для розницы), Внешэкономбанк и Внешторгбанк (для экспортно-импортных расчетов), Промстройбанк (для строительной индустрии). Скорее крупные расчетно-бухгалтерские узлы профильных ведомств, нежели банки. Потому что не работали на рынке. Тарифы определяла не конкуренция, а ведомство-хозяин и Госплан. Стратегию – не извлечение прибыли, а «задачи по финансированию». И т.п.
Было и позже. Был Банк Москвы, потому что «такому большому городскому хозяйству нужен специальный банк». Чем закончил – известно.
Опасная тенденция намечается: подменить банковскую систему специализированными «расчетными узлами». Исчезнет главная опция – перекачки денег из менее эффективных сфер в более эффективные. Исчезнет борьба за качество сервисов – зачем, если «поляны» строго поделены? Исчезнет «торговля рисками».
Вроде бы – это прописные истины, однако – дружно двинулись по этому пути. С одной стороны.
С другой – Россию, вполне возможно, уже в этом году ожидает новый финансовый кризис. Ранее невиданный. Невиданный не в мире – в России. Большинство наших кризисов все-таки идут по формуле «денег нет, но вы держитесь». А тут – маячит типичный для западных стран, но абсолютно незнакомый для России. Кризис переизбытка ликвидности.
Несмотря на все пертурбации с банками и вкладами, матрац проиграл конкуренцию банкам. В российских банках скопилось более 26 триллионов рублей депозитов, только за прошлый год их объем увеличился на 7,4%. Кредиты всем субъектам экономики выросли за тот же год только на 3,5% (причем кредитование малого и среднего бизнеса вообще за минувший год сократилось). То есть денег все больше, а выдач – все меньше. А кому давать? Одним – перекредитованы. Другим – нельзя, при нынешней, де-факто куда более суровой системе оценки рисков со стороны регулятора. Новым бизнесам? Так их нет: за минувший год в России закрылось около 10 тысяч юридических лиц.
То есть представьте себе ситуацию. Вы получаете 26 триллионов рублей, по которым должны (хоть ставки и снизились) через год выплатить проценты. Предположим, 5-6%. То есть – почти 1,5 триллиона рублей. Но вам некуда вложить эти деньги, чтобы заработать на процентах те же самые 1,5 триллиона плюс немного прибыли себе… Цугцванг.
Повысится ли в этих условиях доступность кредитования? Едва ли. Те немногие заемщики, которые способны обслуживать высокие проценты, - единственный шанс закрыть дырку между необходимостью найти 1,5 триллиона и сужающимся «окошком» возможности вкладывать. Раньше говорили: один честный платит за двух нечестных. Теперь: один взявший кредит платит за двух не взявших.
Фондовый рынок? Полагаю, любой, кто мало-мальски не то, что разбирается, а просто знает показатели российского фондового рынка, усмехнется. Индекс ММВБ в начале 2017 года – более 2200 пунктов, в начале 2018 года – более 2100 пунктов. Разница – минус 5%. Вряд ли тут можно получить плюс 7%. Ну, об экспорте капитала в сегодняшних ситуациях, полагаю, можно даже не заикаться…
Призрак бродит по России – призрак избыточной ликвидности.
Ирония судьбы – в этой ситуации политика Центробанка по «засушиванию» финансового рынка, абсорбации денежной массы (за которую ЦБ часто упрекают его оппоненты). – возможно, спасительная мера. Оттягивающая кризис. И то, что деньги конвертируются в золотые резервы, - возможно, из того же ряда. А вот снижение инфляции (которая могла бы «переработать» некую толику «лишних» денег) – совсем из другого. Из социально-политического.
Еще одна ирония судьбы – решение Дональда Трампа о новом пакете санкций, который «выводит» инвестиции из России, тоже из того же ряда. Типа спускового клапана в котле с избыточным давлением.
И тут – специализированные банки. Которые могут стать еще одной заслонкой на пути избыточной массы денег, поскольку подчиняться будут не рыночным парадигмам, а ведомственным. Круг замкнулся.
Рискну предположить, что, вполне возможно, в этом контексте Эльвира Набиуллина, которую сегодня не критикует только ленивый, и «справа», и «слева», когда-нибудь предстанет человеком, накинувшим узду на финансовый кризис и удержавшим в критический момент «просадки» российский рынок.
Вот только невольно напрашивается вопрос: а что дальше? Если мы сегодня не стали разбрасывать семена – значит, завтра не пожнем. Сегодня нет финансирования – завтра нет развития. И перспективы экономической жизни «после 2018-го» представляются каким-то расплывчатыми.
Возможно, как сказал председатель совета директоров банка «Центр-инвест» Василий Высоков, проблема в том, что мы все время ищем выход (из кризиса, из тупика) и никогда не ищем вход. И рискуем преодолеть угрозу риска ценой возможностей будущего развития. Но это, похоже, из истории другого кризиса – кризиса целеполагания.
Finversia.ru, 11 марта 2018